На фото: награды Григория Лихтерова
В нашей семье всегда была традиция: 9 мая мы собирались вместе и шли к днепропетровскому памятнику Славы, чтобы отдать дань павшим и жившим воинам.
В этом торжественном строю ветеранов были и мои близкие люди. Мой дедушка Ефим Гуревич, прошел Сталинград и Курскую дугу, дошёл до Берлина.
Бабушкин старший брат Григорий Лихтеров был призван в армию 1939 году, принимал участие в финской войне. Он был радистом, а закончил войну в Венгрии. Сестра моей бабушки Татьяна Лихтерова-Глизер пошла на фронт добровольцем, служила в саперных войсках, её муж - Ефим Глизер, тоже был сапером. Они познакомились на фронте, закончили войну в Чехословакии.
На фото: ветераны на 35-летии окончания Войны
Рядом с ветеранами пёстрой толпой шли и мы: дети и внуки. А потом было домашнее застолье с бесконечными рассказами и, обязательно, с песнями. Как они пели, наши ветераны! И вспоминали не только военные действия, но и тяжелые испытания, которые пережили в эвакуации.
Таня, средняя сестра моей бабушки, была призвана сначала рыть окопы, а потом сама попросилась на фронт. Днепропетровск был уже охвачен бомбёжками. Эвакуировались вместе: прадед Зиновий и прабабушка Ента, две дочки: младшая Рая и старшая Клара (моя бабушка) с двумя детьми Эллой (моя мама) и Наумом (мой дядя), а также жена старшего сына Григория, тоже Рая, с маленькой дочкой.
Прадед был очень немощным, у него была сильная астма. Вся ответственность за семью была на моей бабушке Кларе. Немцы усиленно бомбили железную дорогу, был поврежден мост и поезда не могли проехать. Поэтому беженцам пришлось пешком переходить через мост и, перебравшись на Левый берег, дойти до Нижне-Днепровского железнодорожного узла.
Был жаркий день в двадцатых числах августа. А путь не близкий, с детьми, стариками и чемоданами. Началась бомбежка. Перепуганная Клара, спасая детей, потеряла туфлю. Пришлось дальше идти несколько километров босиком по горячим шпалам с полуторагодовалым ребенком на руках, чемоданом и моей трёхлетней мамой, которая всю дорогу плакала.
Двенадцатилетняя Рая взяла малышку на руки и не отпускала. Когда пришли на станцию, бабушкины ноги были бурые от крови и пыли. Им удалось попасть в какой-то эшелон, и было выдано предписание ехать в колхоз на Северном Кавказе.
Бабушка Клара, ни разу не видевшая в городе коров, стала дояркой, а прадед Зиновий работал счетоводом. Позже, кажется в конце зимы 1942 года, надо было перегонять скот подальше от фронта. Они полгода были в пути и дошли до прикаспийских степей. 13-летняя Рая работала перегонщицей скота наравне со взрослыми.
Маленькая Элла заболела в дороге малярией, долгие месяцы лежала обессиленная. Председатель колхоза зашёл к ним как-то, посмотрел на её измученное тельце и сказал, что больше на этот труп продуктов выдавать не будет, всё равно она - не жилец.
Денег не было, из продуктов - одна кукуруза. У бабушки оставалось одно-единственное крепдешиновое платье. Она его продала на рынке и купила невиданный деликатес - яблоки. Мякоть давали маленькими дольками больной Элле, а рядом поджидал кожуру двухлетний брат.
И произошло чудо – ребёнок стал выздоравливать. В семье всегда рассказывали, как потом Эллочка бегала за председателем и кричала: «Не умерла! Вот назло тебе! Не умерла!».
В 1944 году семья стала собираться домой. Все трудодни им пересчитали на деньги. Но чемодан с деньгами украли в дороге…
Днепропетровск стоял в руинах, но их дом уцелел. Но квартира была разграблена «добрыми соседями» и заселена новыми жильцами.
Поэтому семье из семи человек пришлось жить вместе в одной двенадцатиметровой комнате, в соседней комнате жила другая семья, а в кухне – третья.
Прадед Зиновий сказал, что бросит курить, если его родные вернутся с войны. Все вернулись, с ранениями, но живые, и прадед не выкурил больше ни одной папиросы.
Мой дед был кузнецом и оставался под Берлином ещё несколько месяцев. Лишь в сентябре сорок пятого он возвратился в Днепропетровск.
По дороге, в военном эшелоне его научили играть в карты. Он привёз домой выигранный им трофей – старинные немецкие часы с боем со стеклянными дверцами из венецианского стекла.
Эти часы, уезжая, я взяла с собой в Германию как семейную реликвию, как память о близких и той страшной войне. Пусть они всегда отсчитывают только мирное время.
Татьяна Корсунская
