Вопрос 1. ЕС на своем саммите ужесточил тональность по делу Скрипаля. Отзыв главы представительства ЕС в Москве стал первой конкретной реакцией. Можете ли Вы представить, что последует встречная реакция российского правительства, например, в виде отзыва послов.
- Давайте все-таки начнем с главного. Мы неоднократно и на всех уровнях заявляли: Россия не имеет никакого отношения к инциденту в Солсбери. У нас не было ни мотива, ни возможности для совершения этого бессмысленного и жестокого преступления. Наши химические арсеналы полностью уничтожены, что подтверждено уполномоченной международной структурой – ОЗХО. Пострадавший – С.Скрипаль — понес заслуженное наказание, амнистирован, и давно не представляет для нас ни угрозы, ни интереса.
Готовить широкомасштабную акцию устрашения с применением ОМУ на территории страны-члена НАТО, для чего нужна профессиональная химическая лаборатория и эксперты, а последствия могут быть необратимыми – это даже не из области фантастики, а, скорее, из психиатрии.
Мы с самого начала публично заявляли о готовности сотрудничать с Великобританией на двусторонней основе, в соответствии с процедурами предусмотренными статьей IX Конвенции о запрещении химоружия, в рамках Конвенции Совета Европы о правовой помощи по уголовным делам. Тем более что в инциденте пострадала российская гражданка Ю.Скрипаль.
Разумеется, такое сотрудничество должно подразумевать доступ к данным расследования, в т.ч. к образцам проб химического вещества, на которое ссылаются в Лондоне. Однако все наши предложения, которые были направлены официальным путем, а не через СМИ, британская сторона отвергает, призывая нас на основе одних только голословных обвинений и заявлений политиков признаться и покаяться. Так не пойдет.
К своей нечистоплотной игре британцы активно и очень настырно подтягивают западных союзников, которые опять-таки должны поверить им на слово и, тем самым, разделить ответственность за новый виток конфронтации с Россией. Ведут речь о наказании и новых санкциях против нашей страны, хотя даже их собственное расследование еще не завершено. Это, по-вашему, нормально? Вы вот упомянули о решениях Евросовета, включая отзыв главы представительства ЕС в России. О наших возможных контрмерах.
Поймите, это изначально не наш путь. Мы – за открытое, всестороннее расследование факта применения на территории Великобритании отравляющего вещества, в котором пострадала наша соотечественница и в котором нас обвиняют. Мы в этом заинтересованы больше других. Когда расследование будет завершено, и когда ни у кого не останется никаких вопросов и сомнений, вот тогда и можно будет переходить к обсуждению степени ответственности и мерах в этой связи.
Вопрос 2. Канцлер А.Меркель может себе представить дальнейшую реакцию, если с точки зрения ЕС усилится подозрение применения Москвой отравляющего вещества. Как Вы оцените роль Германии в этом деле? Что оно означает для российско-германских отношений?
- Я уже постарался ответить на этот вопрос. Делать выводы о степени чьей-либо вины без изучения материалов дела, с чужих слов, на основании подозрений и предположений, в формулировках «весьма вероятно» и «нет других правдоподобных объяснений» — это что-то совершенно новое в международно-правовой и юридической практике. Нам это непонятно. Тем более что наши западные партнеры всегда говорили о своей приверженности принципу верховенства права. Теперь они же говорят нам, что мы должны доказать свою невиновность, даже не зная в чем конкретно и, главное, на основании чего нас обвиняют.
Роль Германии в данном деле мне обсуждать сложно. Очевидно, что на всех членов ЕС, не только на Берлин, оказывается огромное давление, противостоять которому, наверное, непросто. Хотел бы только напомнить, что все это мы уже проходили неоднократно. Например, при подготовке агрессии против Ирака, когда на основании лжи и подтасовок создавалась основа для военного вторжения. Чем все закончилось, вы должны помнить.
Мы очень надеемся, что наши немецкие партнеры не будут играть по чужим правилам, да еще с закрытыми глазами. Вряд ли это в наших общих интересах. Российско-германские отношения имеют стратегическую ценность.
Вопрос 3. Свидетельствует ли этот случай, что Россия и Запад вновь сползают во времена «холодной войны»?
- Судя по последнему развитию, кому-то действительно очень хотелось бы реализовать этот сценарий. Прежние санкции выдыхаются, от них проигрывают все. А цель остается: навсегда оторвать Россию от Европы, от Евросоюза. Не дать нам нормально общаться, сотрудничать, развиваться и вместе становиться сильнее. Повторюсь, это не наш выбор. В наших интересах тесные, добрососедские связи с Европой и Германией.
Вопрос 4. Как Россия могла бы способствовать расследованию этого дела?
- Мы готовы к самому тесному и максимально транспарентному сотрудничеству с Великобританией и ОЗХО — на основе всех имеющихся фактов об инциденте, включая исследования химических проб, свидетельские показания, материалы расследования, медицинские заключения. Надо выяснить, что произошло, и не допустить повторения подобных случаев. Призываем к этому британскую сторону. Это и в ее интересах. Сейчас надо дать работать экспертам.
Но еще раз повторюсь, говорить с нами языком ультиматумов мы никому не позволим. Требовать, что мы что-то там должны признать, только потому, что так хочет Лондон, абсолютно бесперспективно.
Источник: russische-botschaft.ru
Фото: Посольство РФ в ФРГ
P.S. Во вторник, 26 марта стало известно о намерении Германии выслать из страны четверых российских дипломатов. Официальных комментариев Посольства РФ в ФРГ на момент данной публикации пока не последовало.
