Для нас, жителей зарубежья, интереснее всего, конечно, от первого лица и с места событий. Предлагаем вашему вниманию пост Николая Андреева с его фейсбук-страницы.
А врач Нина Васильевна и обрадовалась, что писатель пришёл. Померила давление. Послала на кардиограмму. Потом рентген. Ещё и томограф. И все анализы сдал.
Народу почти никого. Тихо. Чисто. Спокойно.
Заметил, что в зубном кабинете появились новая бормашина и новое кресло. А рентгеновская установка древняя. Но дело своё делает. В рентгеновском кабинете портрет его основателя - Вильгельма Конрада Рентгена.
 |
 |
Во всех кабинетах компьютеры. Медсестра сказала: программа тупая, видно, что разрабатывал человек, который ни разу не был на приёме у врача.
Валентина Петровна, терапевт, попросила дать почитать «Жизнь Сахарова». Я говорю: в библиотеке есть, можете там взять. «Там очередь, по записи, а мне хочется быстрее прочитать». Принёс ей книгу. Долго благодарила. Надо, пожалуй, в библиотеку занести ещё экземпляры, не дело, что хорошую книгу людям приходится месяцами ждать.Простой народ тянется к хорошим книгам )) Да и фигура Андрея Дмитриевича привлекает.
Заметил, что персонал поликлиники сильно в возрасте. Лишь двоим по виду не больше 50, остальным за 60. Наверное, не едут к нам выпускники мединститутов. А, может, и нет необходимости в пополнении. Нина Васильевна лечит лет сорок, у неё огромный опыт, зачем вызывать молодого врача, неопытного.
И улыбки редки на лицах – это общая наша беда. Но у меня не забалуешь, есть в запасе приёмчики, которые заставляют человека улыбнуться, засмеяться. )) Так что развеселил некоторых. Хотя заметил, что между собой они и шутят, и весело разговаривают.
Прислушался к разговорам. Невольно прислушался – люди не таились своих разговоров. Народ не выглядит забитым, нищим, рабски послушным, зомбированным. Но об этом надо отдельно писать.
Где-то мне попадалось, что какой-то деятель культуры (кажется, Макаревич) назвал русских нацией хамов и наглецов. По-моему, он не прав. Или заблуждается.
Санитарка (не знаю её имя-отчества) подсядет к какой знакомой и заводит разговор о том, о сём. А потом говорит: «Ой, а какую эсэмэску мне прислала сноха на Прощённое воскресенье!».
И зачитывает: «Дорогая моя свекровь и мама! Прости меня за то, что нечаянно или ненароком обидела тебя…» - и дальше длинный душевный текст, полностью не запомнил. Ласковые слова. Четыре раза она прочитала разным знакомым, которые оказались в поликлинике. Чувствуется, что полна гордости и счастья.
А больница наша имеет славную историю. В 1906 году её построил уездный врач Фёдор Иванович Лисицын. Построил на свои деньги – плюс сбросились горожане. И проект здания тоже выполнил Лисицын.
Благодаря фб совсем недавно удалось установить связь с внучкой Фёдора Ивановича – Натальей. Она живёт в Кёльне. Обещается приехать сюда в мае. Надеюсь, расскажет о Фёдоровне Ивановиче подробно, а то ведь совсем мало о нём что известно.
Фото автора
Источник: фейсбук-страница Николая Андреева
Комментарии
А. Социальное происхождение.
Я родился в 1869 г. в с. Кулешове; родители мои были крестьяне с. Берёзова, Кулешовской волости. Отец служил волостным писарем в Кулешовской вол. Выросший среди крестьян и хорошо знакомый с крестьянской жизнью, он все силы употреблял на улучшение крестьянского быта; очень развитый по тому времени, он был близким другом семьи Орловых ( известный врач Московской губ. Н. И. Орлов и прив. доц. Моск.Унив. политико-экономист Орлов, рано умерший), вращался среди передовых людей 60-х годов, был народником и революционером так как он пользовался среди крестьян большой популярностью, всегда ими избирался на выборные должности, в земстве был постоянно гласным, то скоро начал подвергаться полицейским преследованиям, был посажен в тюрьму за пропаганду среди крестьян против власти, однако тогдашний окружной суд оправдал его. Всё моё детство прошло под страхом обысков, арестов, суда и т. д. Однако эти преследования не остановили моего отца. Когда мне было 7 лет отец купил в долг через банк землю в с. Телятинках и несмотря на крайнюю нужду, задолженность старался дать возможное образование своим детям (их было 13 чел.) Конечно нам приходилось оч. плохо. Читать и писать я выучился дома и в Кулешовской школе, потом нас учил Вас. Ник. Удемов, студент из Саратова, высланный оттуда после политического дела 94-х (пропагагда среди крестьян), которого приютил у себя отец. Идеальный человек, скромный, образованный он на всех нас производил неизгладимое впечатление. С его подготовкой я поступил в 1-й класс Калужской гимназии, но так как средств у отца не было, то вместе с братом был помещён в Земский сиротский дом, где и жил до 5-го класса, и откуда нас уволили за выступление против инспектора гмназии; брат мой главный руководитель выступления отсидел в карцере чуть ли не два месяца. Надо заметить, что Сиротский дом был креатурой "бурсы", там применялись все виды телесного наказания и кормили всякой дрянью. Однако, хотя мы и вышли из под опеки, знаменитого тогда в Калуге смотрителя Сиротск. дома - Василия Петрова Воскресенского, истинного изверга, жить нам всё таки было очень трудно и голодно вследствие отсутствия средств. С 6-го класса брат и я уже имели свои заработки - уроки и жили почти самостоятельно.
Б. Интеллектуальное развитие и образование.
Итак я учился в гимназии 8 лет, т. е. ни разу не оставался на 2-й год. Ученье мне давалось легко и я переходил из класса в класс в первые годы даже с наградой 1-й степени. В гимназии я перечитал Дарвина, Бокля (представителей тогдашнего биологического направления) и других. Конечно это читалось потихоньку, так как книги были запрещены и только каким то чудом остались забытыми в библиотеке Сиротского дома. Надо сказать, что среди учеников были тогда распространены кружки, тайные общества и всякие революционные организации, которыми увлекались больше чем в студенческие годы. В 1887 году я поступил в Московск. Универ. на мед. факультет, и опять же недостаток средств загнал меня в Ляпинку - дешевые студенческие квартиры а по просту бо.......... скоплялись нищее, безденежное, пролетарское, а то и просто пьянствующее студенчество. Но я не пил, да и не на что было пить, а самым усердным образом изучал медицину и был бы тогда совсем счастлив, если бы не мучил временами голод. Уже со 2-го курса я погрузился в занятия медицинской химией и всё свободное от обязательных работ время посвящал ей до самого окончания Универ. Я сначала решил посвятить себя чисто научной работе. С 4-го курса я уже получал стипендию и мог бы не голодать, но страсть к научной работе была столь велика, что я предпочитал есть в столовой одно блюдо, а деньги экономить и покупать книги и лабораторные принадлежности; до сих пор у меня сохранились купленные на свои гроши - микроскоп, лабораторное стекло, лампочи и проч. Во время университетского курса я между прочим изучил "Капитал" Карла Маркса.
В. Основное занятие. В 1892 году студентом 5-го курса я поступил на службу в Козельск на холеру, где пробыл 4 месяца. С 1893 года тотчас после выпускных экзаменов я поступил в Лихвинский уезд, участковым врачом и служу в нём до сих пор с перерывами на командировки с научной целью. С 1893 г. по 1905 год я был участковым врачём Кулешовского пункта, с 1905 года состою заведующим Лихвинской больницей. Получал всегда обычное жалование земского врача. В армии никогда не состоял.
Г. Участие в обществ. и политической жизни до Октябр. революции. В партиях никогда не состоял. Был избран от Лихвина представителем на губернские выборы в 3-ю думу и учавствовал в выборах вместе с группой крайних левых. В 1906-7 годах учавствовал свими корреспонденциями из Лихвина, в революционных газетах "Ока" "Калужанин" и друг. издававшихся моими братьями в Москве. Написал три журнальных статьи на научные темы, помещённые в журнале ............. Числился всё время неблагонадёжным в политическом отношении и на государственных должностях не утверждался.
Д. Работа после Окт. револ.
Всё время и до сих пор работал в больнице. 2 раза был назначен завед. Уздравотделом, но вследсвие перегруженности больничной работой продолжительно не мог исполнять эти обязанности и отказывался. Перерывов в работе не было.
Е. Судимость. Не был ни разу арестован и никогда не судился.
Ж. Желание работать ..............отрасли)
Хотел бы работать в Лихвинской больнице, которую я собственно и создал. Желал бы развить здесь все виды специальной медпомощи, поставить возможно высоко хирургию, ортопедию, родовспоможение. Я хотел бы чтобы здесь образовалось прочное хирургическое ядро. Кроме того нельзя оставлять и тех научных работ, которые продолжаются до сих пор и которые могут дать очень ценные данные в отношении, как физиологическом, так и терапевтическом. Кроме уже напечатанных работ я предпологаю в ближайшее время ещё напечатать о своих исследованиях, которые проделаны исключительно в Лихвинской больнице. Мне нужны средства на расширение лаборатории и на создание около себя кружка научных работников. Считаю нужным указать, что я совершенно одинок в своих начинаниях, работаю почти всегда один; поддержки для научной работы, ни материальной, ни моральной не получаю. В официальных отзывах по поводу моей деятельности уздрав. напр. ограничивается выражениями вроде "пользуется известностью у населения" и больше ничего (это после моей 37 летней работы) тогда как при моём ближайшем и часто единственном участии была соданна больница и лаборатория в Лихвине и амбулатория в Кулешове. И в период разрухи и войны была сохранена Лихвинская б-ца в удовлетворительном состоянии причём в ней не прекращалась хирургическая работа.
Мне 60 лет, успеха в жизни мне не надо но сколько бы я ни прожил - я буду продолжать своё дело, приближать современную и рациональную медпомощь к населению и постараюсь честно выполнить свой долг перед народом.
1930г. Врач Ф. Лисицын.