В Петербурге, 1-10 октября прошел юбилейный, десятый курс Культурно-исторического университета для зарубежных соотечественников по теме «История государства Российского».
В мероприятии, прошедшем в рамках программы правительства Санкт-Петербурга по реализации государственной политики российской федерации в отношении соотечественников за рубежом «Соотечественники» приняло участие 50 человек из 15-ти стран мира, включая дальнее и ближнее Зарубежье: учителя истории в школах и вузах стран СНГ, русисты, деятели культуры зарубежного русского сообщества.
Лекции читали блестящие университетские лекторы – элита российской исторической науки, а аудиториями стали Петропавловская крепость, Михайловский замок, музей-квартира Пушкина, музей-усадьба Державина, Горный институт и Институт русской литературы.
Проект реализуется при поддержке Министерства иностранных дел Российской Федерации и Фонда «Северная Пальмира». Расходы, связанные с пребыванием гостей в Петербурге, российская сторона взяла на себя.
Идея собирать разлетевшихся по миру соотечественников под своё крыло и напоминать им о единой Родине, её истории и интересах в современном мире родилась не так давно, однако получает всё большую поддержку в политических кругах российских элит.
Девиз «Мы не в изгнании, а в послании» от Нины Берберовой становится актуальным для России двадцать первого века, а Санкт Петербург, как окно в Европу, позволяет увидеть проблему с ближнего расстояния.
Да, действительно, мы не в изгнании, но в послании ли? Насколько заинтересована Россия, как метрополия в том, чтобы мы представляли её культуру в мире, чтобы стали точками влияния при создании образа демократической и свободной страны? Вопрос далеко не праздный, так как любовь к Родине не может быть односторонней и обязательно требует взаимности.
Должна сказать, что весь кратковременный, но чрезвычайно насыщенный курс исторического университета 2013 года подтвердил искреннюю и плодотворную заинтересованность правительства Санкт-Петербурга в каждом из приехавших на учёбу соотечественников. Эта заинтересованность сквозила во всём. И в приветственных словах участникам от Александра Владимировича Прохоренко, и в почти материнском присмотре за нами сотрудниками фонда «Северная Пальмира», и в безупречном обслуживании клиентов в гостинице Октябрьская.
Но, несомненно, самым драгоценным подарком гостям был курс из двадцати лекций по истории государства Российского.
Каждая из них была не затвердевшим форматом канонических суждений, но проблемной средой для возникновения множества вопросов у слушателей.
В первый же день доктор Адриан Александрович Селин ввёл нас в круг Собора 1613 года, где был избран на царствие первый царь из династии Романовых - Михаил. Рассказ историка был настолько ярким, что мы буквально стали участниками этого события, круто переломившего старый порядок, превратившего отношения исторически-привычные в отношения юридически-обязательные. Взаимоотношения царя и боярской думы до Собора предстали как традиционно-патриархальные, не обозначенные никакими договорными обязательствами. Вообще, мысль о том, что Россия, являясь наследницей Византии, в отличие от Европы тяготела не к закону, а к обычаю стала для меня ключевой в понимании не только прошлого, но и настоящего времени.
Эту же мысль развил и расширил доктор исторических наук Павел Владимирович Седов. Слушая его рассказ, я искренне позавидовала ученикам гимназии 610, в которой преподаёт Павел Владимирович. Мне так с учителями истории не везло!
Он напомнил нам афоризм маркиза де Кюстина о том, что в России суровость закона всегда искупалась необязательностью его исполнения, который может быть применен к любому царствованию или властвованию по сию пору. Рассматривая тезис об исключительном историческом пути России, Павел Владимирович метко заметил, что исключительность является скорее предметом веры, а исследование путей развития страны дело не веры, а науки.
Образ России в правление Романовых, как православной, традиционной страны разворачивался на протяжении всех 20-ти лекций с неумолимостью исторического вердикта.
Профессор Лапин Владимир Викентьевич позволил нам заглянуть за дверь "исторической кухни" и его афоризм – исторической правды нет, а есть лишь исторический факт, стал полной неожиданностью для многих слушателей. То, что объяснение исторического факта – есть во многом искусство толкователя, вызвало некоторое замешательство в рядах школьных учителей истории, но Владимир Викентьевич не только высказал, но и обосновал этот постулат с блестящим и весёлым мастерством.
Его рассказ о Кавказских войнах стал открытием не только для меня, но и для маститых преподавателей вузов среди слушателей.
Впервые я услышала мнение о государе Александре Первом не совпадающее с эпиграммой Пушкина:
Воспитанный под барабаном,,
Наш царь лихим был капитаном:
Под Австерлицем он бежал,
В двенадцатом году дрожал,
Зато был фрунтовой профессор!
Но фрунт герою надоел —
Теперь коллежский он асессор
По части иностранных дел!
Владимир Викентьевич оказался знатоком военной истории и легко доказал нам, что царь Александр Первый обладал недюжинным талантом в хозяйственной организации армии во время военных действий против Наполеона, её кормлении и обеспечении всем необходимым, Вся эта работа лежала на нём, как сказал лектор, а мы прекрасно знаем, что дороги России, по которым доставлялось всё необходимое, были в те времена ничуть не лучше нынешних.
И следующим открытием для меня стало утверждение профессора о значительном и тонком политическом таланте государя, благодаря которому Отечественная война 1812 года закончилась так, как описывают нынешние учебники истории.А военные поселения, так называемая Аракчеевщина, была не идеей Аракчеева, а идеей самого царя, против которой Аракчеев позволил себе высказаться и пожалел об этом. Пришлось принять участие в разработке планов, чтобы не потерять своего влияния на царя, да и чего похуже не заработать. Вот тут уж действительно можно вспомнить крылатую фразу – «хотели, как лучше, а получилось, как всегда».
Выводы из Кавказской войны прошлого, сделанные лектором, многое объяснили из того, что происходит в настоящее время. Нетерпеливость, незнание местных условий и обычаев выросли в конфликт цивилизаций, когда даже благие намерения оборотились катастрофическими последствиями, а следование законам развития империй с неуклонностью вытолкнуло Россию на рубежи долгой и кровавой войны.
Вообще, слушая лекторов мы всё время находились под впечатлением, что узнаём не только прошлое, но и настоящее. Во всяком случае, для меня многое в современном мире стало куда более понятно.
Это важно хотя бы потому, что до этого системообразующего курса я затруднялась ответить на вопросы немцев – а почему у вас ТАК?
На некоторые из них я теперь могу дать вполне внятный ответ и не только немцам, но и себе самой.
Всё время нашего пребывания в Санкт Петербурге мы отдали лекциям, но даже немногие оставшиеся часы уже на закате дня мы посвятили, так сказать, практическим занятиям. И лабораторией для них явился сам Петербург. В его благодатной среде была выпестована история России, её можно считывать, словно с листа, со стен дворцов и на аллеях городских парков.
Например, Летний сад, воспетый неоднократно Александром Сергеевичем, а теперь ничуть не похожий на его поэтический образ – реставрированный и обновлённый по старым планам. Петербуржцы ворчат, что стало хуже, но кто же не ворчит, когда убирают привычное, то с чем вырос а теперь не узнаёшь в лицо.
Однако, новый вид сада точно соответствует его первоначальному плану и, если честно, он больше стал похож на немецкий или голландский, чем на романтический летний сад Пиковой дамы.
Все скульптуры заменены на копии из искусственного мрамора – они чисты первозданной, ещё незапачканной красотой. А оригиналы теперь будут храниться в музейных коллекциях. Это и хорошо, потому что воздух Петербурга наполнен огромным количеством выхлопных газов от невероятного числа машин, а мрамор не выносит загрязненного воздуха.
Пробки в Петербурге – обычное дело и пешком можно куда быстрее добраться до желаемого места, чем на шикарных лексусах или джипах.
Например, до Эрмитажа, наполненного огромным количеством китайских туристов. Хорошо, что ведут они себя в музее смирно и фотографируют экспонаты отдельно, а не в окружении всей группы, как это делают японцы.
В некрополе Александро-Невской Лавры, рядом с могилой Карамзина и его супруги я наблюдала весёлые звуковые игры группы японских туристов, которые, сгрудившись вокруг круглой клумбы на кладбище, бодро выкрикивали какие-то изречения и громко смеялись после каждого из них. Наверное, снимали стресс после долгого экскурсионного дня.
И мне подумалось, что это тоже столкновение разных цивилизаций и нам, и им нужно многому научиться, в том числе истории чужого народа, чтобы адекватно вести себя в его святынях.
Россия была и остаётся православной империей, несмотря на многоконфессиональность и многонациональность своих подданных. И, наверное, опыт Российской истории должен подсказать нынешним правителям страны возможности избежать столкновения цивилизаций. Особо это важно, когда в Петербург идёт огромная миграция людей с другой религией и мировоззрением. Людей, практически не говорящих по-русски.
Они задвинуты в непарадные углы Петербурга, но зайдите в Апраксин двор, особо с фотоаппаратом и милой улыбкой туриста на лице и вам почему-то сразу же захочется оттуда уйти – подальше от тёмных взглядов восточных торговцев, стоящих в дверях маленьких лавок. Мне кажется, что состояние перемирия между парадным и непарадным Петербургом есть, но оно неустойчивое. А как его укрепить знает лишь одна российская история. Главное вовремя вспомнить её уроки.
Мне, как литератору, более всего пришлась по душе лекция и экскурсии, проведённые доктором филологических и кандидатом исторических наук Галиной Михайловной Седовой в музее-квартире Александра Сергеевича Пушкина. Было такое впечатление, что Галина Михайловна ввела нас в дом поэта и познакомила с его семьёй не как историк, узнавший что-то из документов, а как близкий друг поэта.
Она вспомнила, как в одной из своих дискуссий по поводу дуэли Пушкина и возможной вины в ней Натальи Николаевны, на раздраженное возражение оппонента ответила – Я из её дома и буду защищать его со всей присущей мне страстностью учёного и почитателя. Вот так влюблено и рассказывала она нам о жизни Пушкиных в этом доме, о каждой вещи, так или иначе принадлежавшей эпохе поэта или помнящей его прикосновения.
К сожалению далеко не все вещи в доме Пушкина действительно принадлежали его семье. Время разбросало артефакты по всему миру, а многие из них просто утеряны, но вон стоит штоф рубинового стекла, из которого Александр Сергеевич любил пить мадеру по вечерам, а на туалетном столике Натальи Николаевны мерцает серебряный дамский набор для волос, прикасавшийся к её тёмным кудрям. Эти мелочи греют сердце и создают мягкую, домашнюю атмосферу для всех гостей квартиры.
Хранительница музея - Галина Михайловна и её коллеги сделали всё, чтобы все вещи в квартире поэта были не только из его времени, но, по крайней мере, были из тех, которые мог бы видеть в своё время Пушкин.
Тем удивительнее и чудеснее оказался рассказ Галины Михайловны о почти что детективной истории опознания дивана, на котором предположительно скончался Александр Сергеевич.
Этот диван на Мойке, 12 всегда с грустью называли "похожим на пушкинский". А в 2009 году Галина Михайловна выяснила подробности его истории – оказалось, что диван, который в 1937 году передал в дар музею-квартире ученый секретарь Государственного Эрмитажа Марк Философов, к прежнему владельцу попал от прямых потомков поэта.
Более того, на потрескавшейся кожаной обивке сохранились следы крови. Не кровь ли это самого поэта? На помощь историкам пришли судмедэксперты Ленинградской области, причём, что интересно – совершенно безвозмездно, хотя такие сложные экспертизы стоят больших денег. Исследование было очень кропотливым. Нужно было взять смывы крови с дивана и сравнить их с кровью на вещах, которые принадлежали Пушкину– с жилетом, пропитанным кровью раненого, который сняли с него после дуэли и с волосами с виска Александра Сергеевича, срезанными для Ивана Сергеевича Тургенева в день дуэли поэта.
Бурые пятна на сатиновой подкладке жилета сначала показались экспертам находкой: есть с чем работать!
Но эксперты ошиблись – пятна никак не хотели "говорить", затруднял дознание нафталин, которым был пропитан в прошлом жилет.
К нему нельзя было применять методы, могущие повредить бесценный экспонат, поэтому жилет продержали под марлевым компрессом целые сутки и затем марлю отправили в лабораторию. Так открылась группа крови - вторая.
С трепетом приступили к дивану. Пятна на нём в 20 сантиметрах от края, как определили эксперты, могли возникнуть, если человек с антропометрическими данными Пушкина получил ранение в правую подвздошную область. А ведь именно так ранил поэта Дантес. Дальше был установлен возраст пятен - "много десятилетий", затем - группа. И она совпала с группой крови на дуэльном жилете Пушкина.
Теперь можно с уверенностью говорить, что музей-квартира обладает бесценным экспонатом – диваном, на котором умер от ран Пушкин.
После экскурсии мы вышли во двор, куда выходили окна квартиры и всё никак не могли уйти с этого святого для русского сердца места.
Многое из того, что учили в школе или читали предстало совсем в другом свете. Нам хотелось говорить и обсуждать услышанное дальше. А тут подошла к нам и Галина Михайловна, и разговор побежал всё дальше и дальше. Кто-то накинул ей куртку на плечи – уже стало прохладно и по-петербургски сыро, а она даже не заметила этого и с упоением продолжала нам рассказывать о любви Пушкина к Наталье Николаевне, о том, что перед смертью, которой поэт не хотел и не ждал он передал царю – «жаль, что умираю, жил бы ВЕСЬ ТВОЙ».
Так и проговорили мы с нею лишних два часа, стоя во дворе напротив пушкинских окон.
Православная религия всегда была и остаётся краеугольным камнем дворца российской государственности. И это несмотря на то, что двоевластие, возможность власти царя и независимой от государства и правителя власти патриарха была на корню уничтожена ещё Петром. Россия не терпит двоевластия или разделения властей, в ней всё решает один человек – царь. И эту мысль, несомненно, и с творческой страстностью обосновал перед нами профессор Сергей Павлович Фирсов.
Доктор Лукоянов Игорь Владимирович поразил слушателей не артистизмом изложения, но глубочайшим пониманием исторического развития права в России, основанным на множестве первоисточников. Мы просто ощутили эту глыбу знаний за каждым словом лектора.
Что же можно сказать об итоге наших исторических слушаний?
Зачем людям, живущим в других странах помнить историю метрополии, понимать причины её побед и поражений в прошлом, сохранять русский язык в своих семьях и среди своих учеников? Тем более, что этнически они не русские – но поволжские немцы, эстонцы, азербайджанцы, украинцы, финны, евреи, молдаване и далее по списку бывших советских республик.
В конце курса, на прощальном заседании Александр Владимирович Прохоренко сказал, что пока мы думаем по-русски – мы россияне. Мысль, несомненно, яркая, но неисполнимая в реальности.
Наши дети и внуки, скорее всего, не будут думать по-русски, но от этого уважение к своим корням, к русской культуре и к русской цивилизации в целом у них исчезнуть не должно.
Потому что стыдно не помнить прошлое своих родителей и очень это опасно для будущего любой страны проживания.
Русский язык можно и выучить, как иностранный, а как вылечить душу, которая будет маяться перекати полем без исторической памяти и зло завидовать чужим национальным традициям, не помня своих собственных.
Меня иногда спрашивают об этом люди совсем не глупые, но прошедшие жестокую советскую выучку, когда вся история СССР начиналась с октябрьского переворота. Но я полагаю, что история человечества и любой страны в отдельности, как проливной дождь состоит из отдельных семейных историй и пропуски в них вредны и для семьи и для всего человечества.
Поэтому большое спасибо Правительству Санкт Петербурга и Совету российских соотечественников за доброе дело, за светлый и яркий огонь исторической сопричастности, зажженный ими на берегах Невы.
Мы постараемся передать тепло этого огня нашим ученикам и детям.
Отдельную благодарность от имени нашей маленькой делегации из Германии хочу выразить Общегерманскому координационному Совету соотечественников и его председателю Ларисе Григорьевне Юрченко, благодаря которым нам посчастливилось принять участие в этом мероприятии.
Хотелось бы назвать имена лекторов Университета:
Адриан Александрович Селин, доктор исторических наук, профессор, директор Центра исторических исследований Факультета истории НИУ-ВШЭ
Павел Владимирович Седов, доктор исторических наук
Евгений Викторович Анисимов, научный руководитель программы, доктор исторических наук, профессор
Владимир Викентьевич Лапин, доктор исторических наук, профессор
Галина Михайловна Седова, доктор филологических наук, кандидат исторических наук, заведующая мемориальным музеем-квартирой Пушкина
Сергей Львович Фирсов, доктор исторических наук, профессор
Игорь Владимирович Лукоянов, доктор исторических наук
Елена Рышкова
Фото автора
***
