Альманах "Встреча-7" (Штутгарт) - лауреат международного конкурса "Лучшая книга года"

Вот уже более 10 лет в Штутгарте существует творческое объединение «Лира» (Lyra), в работе которого принимают участие литераторы России и Германии (среди авторов — литераторы Санкт-Петербурга, Коломны, Пушкина, городов земли Баден-Вюртемберг, а также Гамбурга, Нюрнберга и др.)

«Лира»* проводит литературные встречи, лекции, концерты бардовской песни, театрализованные музыкально-литературные вечера, организует юбилейные вечера классиков литературы. Творческое объединение играет важную роль в жизни своего региона, принимая участие в ежегодных Днях интернациональных культур. В 2011 году «Лира» была награждена почетным дипломом Департамента интеграции МВД ФРГ и Форума Культур Штутгарта.

Возглавляющий объединение Юрий Герловин основал литературный альманах «Встреча», чтобы дать возможность авторам найти дорогу к своему читателю. Работая над составлением альманаха, Ю. Герловин успевает писать — в 2007 г. он стал победителем Второго поэтического конкурса «Я ни с кем никогда не расстанусь!..», организованного «Литературной газетой» и «Росзарубежцентром», а в 2010 занял второе место в   литературном конкурсе «Русский стиль».

В 2012 г. выпуск №7 альманаха «Встреча» стал одним из победителей литературного конкурса «Лучшая книга года», который проводит объединение «Берлинская библиотека современной литературы».

Мы предлагаем вниманию читателя фрагменты из произведений авторов выпуска-лауреата.

ФРАГМЕНТЫ СТИХОВ НЕСКОЛЬКИХ АВТОРОВ АЛЬМАНАХА «ВСТРЕЧА-7», 2012

ВАЛЬДЕМАР ВАНКЕ

Весны романтика лесная
В лицо повеяла опять
И зелень чувственная мая
Меня сподвигнула мечтать,
И замирать, душою млея,
В дыханьи утренних цветов,
И дудочку услышать Леля
В трезвоне птичьих голосов.

***

Высокое косноязычье
Тебе даруется, поэт

(Николай Гумилёв)

Дежурных фраз слова привычные –
Мимозы мартовской букет.
Но, как обресть косноязычие –
Лугов альпийских многоцвет,
Неосязаемого – след,
Наиничтожного – величие,
Наипростейшего – секрет?
Смысл обрести в зигзагах молнии,
В шептаньях вкрадчивых дождей
И Бога услыхать в безмолвии
Зимы заснеженных степей?

***
...Всем ветрам подневольный камыш,
Я в мечтах был  соперником бури.
Сердцем робким я жаждал игрищ
Молодецких и песен разгульных.

Но судьбы своей остов разбив
На разломах страны и эпохи,
Проклял жизнь я за новый мотив –
Беспощадный, коварный, жестокий.

Воровской не принявши разгул,
Но горчайшие приняв утраты,
Я с пути моих предков свернул
И покинул родные пенаты,

И приветствую небо и водь
Новой бухты и берег холмистый,
Где мне Муза, как страннику – трость,
Как свиданье в беседке тенистой.

***

ЭДУАРД ВЕНЦ

О ПОЭТЕ, ЧУТЬ ШУТЯ
Нелегко быть по жизни поэтом,
С лирой шутки, я  знаю, плохи.
Лишь тому, кто немного с приветом,
По плечу, как известно, стихи.

Только тот, кто с собою в раздоре,
И частенько меняет свой вид,
Тот и c Музой капризной не в ссоре,
И разлука ему не грозит.

Ведь поэзия это не проза,
Где обходятся здравым умом,
Если надо вопьюсь я занозой,
И по строчке пройдусь топором.

Дух поэта не знает предела,
Я заноза и я же топор...
Если браться с размахом за дело,
То художнику нужен простор.

***
Солнечный зайчик гуляет по стенам,
Грустью струится по трепетным венам.
Сердце сжимается, словно в тревоге,
Счастье мое задержалось в дороге.

Солнечный зайчик, на ушко поведай,
Что ты так скачешь лихим непоседой?
Может ответишь, когда-нибудь, мне,
Что ты рисуешь собой на стене?

Солнечный зайчик, хранитель молчанья,
Лишь прикоснулся к губам на прощанье;
Странно вздохнул и внезапно исчез,
Чтобы вернуться в свой сказочный лес!

***
Солнечный зайчик гуляет по стенам,
Грустью струится по трепетным венам.
Сердце сжимается, словно в тревоге,
Счастье мое задержалось в дороге.

Солнечный зайчик, на ушко поведай,
Что ты так скачешь лихим непоседой?
Может ответишь, когда-нибудь, мне,
Что ты рисуешь собой на стене?

Солнечный зайчик, хранитель молчанья,
Лишь прикоснулся к губам на прощанье;
Странно вздохнул и внезапно исчез,
Чтобы вернуться в свой сказочный лес!

***
Напою из своих ладошек!
Подарю тебе лучик света!
Шаль накину из звездных крошек,
Будешь шалью, ты, той согрета!

Опояшу дорожкой лунной!
Познакомлю с вселенской бездной!
Ты останешься вечно юной,
Самой милой и самой нежной!

***
ЮРИЙ ГЕРЛОВИН.

Я шёл пешком, я ехал, я  бежал;
Я знал — ты есть, я знал — ты ждёшь меня...
Закатный луч, как вскинутый кинжал,
Дорогу рассекал к исходу дня.

Но я спешил. Я не спешить не мог.
И я плутал по Млечному Пути,
А месяц наклонял свой острый рог
Туда, куда я должен был идти.

И я — пришёл. И я — не опоздал.
Меня звезда к порогу привела.
Я посмотрел … и я тебя узнал.
Да ты другою быть и не могла!

Мы за руки взялись. Глаза в глаза.
Ну, наконец-то, мы теперь вдвоём...
За полем, прогремевшая гроза,
Кольнула землю огненным копьём.

Переводы с немецкого
Nachdichtungen aus dem Deutschen

JOHANN WOLFGANG GOETHE (1749 - 1832)

ERLKÖNIG

Wer reitet so spät durch Nacht und Wind?
Es ist der Vater mit seinem Kind;
Er hat den Knaben wohl in dem Arm,
Er faßt ihn sicher, er hält ihn warm.

Mein Sohn, was birgst du so bang dein Gedicht? –
Siehst, Vater, du den Erlkönig nicht?
Den Erlenkönig mit Kron` und Schweif? –
Mein Sohn, es ist ein Nebelstreif.

„Du liebes Kind, komm, geh mit mir;
Gar schöne Spiele spiel` ich  mit dir,
Manch bunte Blumen sind an dem Strand,
Meine Mutter hat manch gülden Gewand“.

Mein Vater, mein Vater, und hörest du nicht,
Was Erlenkönig mir leise verspricht? –
Sei ruhig, bleibe ruhig, mein Kind;
In dürren Blättern säuselt der Wind.

„Willst, feiner Knabe, du mit mir gehn?
Meine Töchter sollen dich warten schön:
Meine Töchter führen den nächtlichen Reihn,
Und wiegen und tanzen und singen dich ein“.

Mein Vater, mein Vater, und siehst du nicht dort
Erlkönigs Töchter am düstern Ort? –
Mein Sohn, mein Sohn, ich seh` es genau;
Es scheinen die alten Weiden so grau.

„Ich liebe dich, mich reizt deine schöne Gestalt;
Und bist du nicht willig, so brauch`  ich Gewalt!“

Mein Vater, mein Vater, jetzt faßt er mich an!
Erlkönig hat mir ein Leids getan! –

Dem Vater grauset`s, er reitet geschwind,
Er hält in Armen das ächzende Kind,
Erreicht den Hof mit Mühe und Not;
In seinen Armen das Kind war tot.

И.- В. ГЁТЕ

ЛЕСНОЙ ЦАРЬ

Кто скачет сквозь ветер, сквозь ночь и сквозь страх?
То всадник, сжимающий сына в руках.
И мальчик испуганно жмётся к отцу,
Неясные тени бегут по лицу.

«Мой сын, ты боишься чего-то? Всё — зря!»
«Отец, ты не видишь лесного царя?
Да, вот он с короной и в длинном плаще».
«Да нет же! То клочья тумана в плюще».

«Пойдём же со мной, мальчуган. Ты готов?
Наш берег усыпан ковром из цветов.
И мать моя просит тебя погостить,
Чтоб плащ с позолотой тебе подарить».

«Отец, разве ты ничего не слыхал?
Он  что-то мне тихо сейчас прошептал».
«То ветер пронёсся, листвой шевеля.
Не бойся. В обиду не дам я тебя».

«Иди ко мне, мальчик. Иди, дорогой.
Вон дочки мои ждут тебя за рекой.
Так славно танцуют они и поют!
С тобою они хоровод поведут».

«Отец, там во мраке ( взгляни поскорей )
Ты видишь лесного царя дочерей?»
«Сынок, успокойся. Там вижу и я,
Как старые ивы стоят у ручья».

«Тебя я люблю. Для меня ты рождён.
Не будь непослушным. Я очень силён».

«Отец! Царь хватает, железом звеня...
Мне страшно, мне больно, он душит меня».

И стонущий мальчик поник головой.
А всаднику страшно. Конь мчится стрелой.
Вот двор, наконец! Вот у дома ветла.
И всадник выскакивает из седла.
«Скорее! — кричит он. — Скорее огня!..»
И мёртвого сына снимает с коня.           

CLEMENS BRENTANO (1778-1842)

ABENDSTÄNDCHEN

Hör`, es klagt die Flöte wieder,
Und die kühlen Brunnen rauschen,
Golden wehn die Töne nieder,
Stille, stille,laß uns lauschen.

Holden Bitten, mild Verlangen,
Wie es süß zum Herzen spricht!
Durch die Nacht, die mich unfangen,
Blickt zu mir der Töne Licht.

КЛЕМЕНС БРЕНТАНО

ВЕЧЕРНЯЯ СЕРЕНАДА

Слышишь, флейта плачет снова
И холодный ключ журчит?
Прелесть звука золотого
Дай послушать. Помолчи!

Чисты просьбы и желанья —
Сердцу сладостный ответ.
А в ночи, как предсказанье,
Звуков вспыхивает свет.

***

ВЛАДИМИР КАШАВКИН.

ЧАСЫ

Вот  часы  убежали  снова,
И  кручу  я  опять  регистр,
Там пружина  всему  основа,
Ну,  а  я — часовщик-магистр...

Каждый день измерять  секунды
Нет  скучнее  иного  дела.
А  вот  я  не  пойму,  откуда
Мысль  секундами  овладела.

Время. Нет  ничего  важнее,
Все  процессы  необратимы.
Мы  его  бесконечно  лелеем
И лишь  с  ним  всегда  совместимы.

А  сегодня  часы  вдруг  встали,
Не  сработала  где-то цепочка.
Почему? Износились  стали
И камней рубиновых  точки.

А  иные  идут  столетья,
И  при  них  лишь  один  старый  мастер.
Но  приходит  пора  лихолетья,
Смотришь — вдруг  и  они сломались.

Те  же  шестерни, те  же цепи,
Тот же  маятник,  ванька-встанька.
А  поди ж  ты, идут  недели,
Но нет  сдвига,  как  ни  старайся.

Что  же, остановилось Время?
Нет, его  ход  остался  тем  же;
Независимо  от  Биг-Бена,
Что  столетья  уж  бьёт  на  Темзе.

И на Спасской — часы,  как прежде,
Позолотой  стрелок  сияют.
И  при  Сталине, и  при  Брежневе —
Лишь  они  о  себе  всё  знают.

Новый век —  преломилось  Время...
Видно,  кто-то посеял  смуту...
Мчит  вперёд электронное  племя,
Только  грустно  мне, почему-то. 

ЛИСТ

Я, лист  дрожащий у  древа  на  ветке,
И,  сам  по  себе,  на  холодном  ветру  трепещу,
Не зная  какие ещё  в  моей  памяти  метки,
Что  будет  со  мной,  когда  я с  этой  ветки  слечу.

Что  будет  потом, если  дерево  ветром сломает,
Я  в осеннюю  грязь  упаду  вместе с древом  скользя,
И  наступит на  лист,  тот который  и  не понимает,
Что  лист, может  быть,  жив и  над  ним  издеваться нельзя...                                                                          

Вот омытый  водой,  я  лежу, солнце  мне  греет  душу,
Ветер  жилы мои  шевелит, подо мной  задевая  траву.
Он  чуть-чуть  мою ржавую, мокрую  кромку подсушит,
А  потом, оторвав  от  ствола, увлечёт  в  синеву.

И, летя  над землёй, сам  себе  загадаю  удачу,
Чтоб  возникнуть весною  на  новом зелёном стволе.
Что ж, наверное  в  жизни  бывает, быть может, иначе...
И всё  дальше  лечу  я  в  своём  голубом  сентябре.

***
ФРИДРИХ МИЛЛЕР.

Я в мыслях нередко опять возвращаюсь
На ссыльный когда-то Алтай,
Как будто бы, с детством далёким общаюсь
Под псиный заливистый лай.

Где первая дружба и первые ссоры,
И дух созревающих жит,
И голод, и... голод, и страх пред которым
До сих пор ещё не изжит.

И травы степные, и травы дубравы,
В двух лицах —  еда и постель
Для вечно голодной орущей оравы,
И спасший нас конский щавель.

Ещё потому, может быть, завлечённо,
Манят меня детства края,
Что главное в детстве, по сути,  девчонка,
По парте соседка моя.

Но вскоре нас жизнь, не щадя, рскидала,
Развод проведя на местах;
И девочка Надя – красавицей стала,
Такой, что темнело в глазах.

И я, не гадая, узнал бы едва ли,
Её повстречав невзначай,
Но эти глаза мне всю жизнь освещали
И тянет меня на Алтай.

СТАТУЭТКА

Ещё тесней сегодня тесный мир –
Сходить  в круиз, как съездить на рыбалку,
Мне дочки привезли, как сувенир,
На голом камне голую русалку.

Сидит она, – в чём мама родила! –
Иль ждёт чего в сумбурном нашем мире?
Бог весть, чего-то в Дании ждала
И ждёт-пождёт теперь в моей квартире.

И пусть себе, задумчивая, ждёт,
Я посмотрю,  и всё мне интересней,
А, может статься, что она поёт
Без слов свою задумчивую песню.

И я порой беседы с ней веду,
Зову её Алёнушкой морскою;
И часто с ней, Бог весть, чего-то жду,
Иль то она чего-то ждёт со мною?

Стихи на немецком языке.

DIE  EWIGE  VERBANNUNG

Der Schwester Olga gewidmet

Wenn ich besuche Kindheitsorten
Als ein Tourist egal als Gast,
Besuch ich erst den alten Friedhof,
Denn heute ich erkenne fast.

Wo in der ewigen Verbannung
Die eine von den Schwestern liegt,
Wo nur der Wind, wie eine Amme,
Bis jetzt zum Schlaf die Bäume wiegt.

Dort eines Kreuz kann man nicht finden,
Auch einen Hügel auf dem Grab,
Wie ein Geschenk, der arm und knapp ist,
In’ s Leim mir fallen Träne ab.

Kein Kreuz, kein Hügel, liebe Schwester,
Was zeigen kann an deiner Zeit.
Mir deckt’ die Augen zu mit Nebel
Und schob die Kindheitsbilder weit.

***

АДРИАН ПРОТОПОПОВ.

БОЛДИНСКАЯ ОСЕНЬ

Еще скрипеть колесам по песку
и петь возку несмазанною осью,
но чиркнет по стеклу, как по виску,
набрякшей веткой Болдинская осень.

Рассвета или перемен
ждать в окруженье слов и строчек,
но духом дымных деревень
вдруг обожжет дыханье ночи.

Шандал – на стол, и все скрипеть
пером иль старой половицей,
чтоб рифма дерзко, как репей,
зависла в локонах столицы.

Оказий ждать или махнуть
в седло, пока не ел и не пил,
но пугачевщиной пахнут
сухие яицкие степи.

Учиться ли подозревать
иль хитрости занять у веры?
Но будут строки вызревать
и выживать в кольце холеры.

Бывает: заспана щека,
и дождь, проспав, газон промочит,
но, как вокруг часовщика,
все – Время, Время все бормочет.

НОЧЬЮ

Ночами пьют русалочки
густой настой глуши,
как эскимо на палочке,
маячат камыши.
Уснули мысли гнусные,
соблазны-подлецы,
и в небе звезды вкусные
висят, как леденцы.
И спит под каждой елочкой
глухая тишина,
в  ручье – лимонной корочкой –
купается луна.
И, души сладко мучая
укорами вины,
бездомные, дремучие
по лесу бродят сны.
Мечтами полуночными
стекает, как обман,
дурманными, молочными
отварами – туман.
Сквозь тьму  к ручью гремучему
по слуху, на «авось»,
треща сухими сучьями,
под утро выйдет лось.
И пьет он тихой сапою,
копытя влажный след,
и соком клюквы капает
с лосиных губ – рассвет.

СУМЕРКИ

Вновь сумерки безгрешны и чисты,
и снова беззащитно – близоруки,
и выпускают ветер на поруки
укачивать бессонные кусты.

И, не взглянув на лист календаря,
окончится, обуглясь, понедельник,
и, бархатом отсвечивая, ельник
сольётся с небом, иглами соря.

И снова к небу млечному спеша,
на сумеречный выбежав просёлок,
на запах свежевыпавших иголок
наколется прозрачная душа.

*** 

НОРБЕРТ ШТРОМАЙЕР.

INTEGRATIONSZWANG

Die Tür ist geschlossen, zu einer fremden Welt.
Aus Stahl gegossen, sie sie aufhält.
Sie klopfen dagegen, ein Hämmern im Kopf.
Angst? Von wegen! Nur ein Kloß im Kropf.

Ich soll mich anpassen, so werden wie die,
Mich selbst verlassen, das sagen mir sie.

НЕИЗБЕЖНОСТЬ ИНТЕГРАЦИИ

Закрыта дверь. Закрыта. Но мир чужой — не стих.
Из стали дверь отлита. Не пропускает их.
Они стучат упорно, как в темя молотком.
Страх? Ну, уж нет! С чего бы? Но только в горле ком.

Мне говорят, чтоб стал я подобен  им; чтоб я,
Послушав, отказался от самого себя.

***
…......................................................................

Die Nachdichtung von Yury Gerlovin

***

САРРА ЛЕЙЗЕРМАН

МОЛИТВА

За часом час, за годом год благодарю, великий Бог,
Пока живу, благодарю, благодарю, великий Бог.
И повторяю день за днём за каждый вздох и за  глоток:
«Благодарю, великий Бог, великий Бог».
За солнца луч, за свет звезды, и за дожди, что так  нужны,
За красоту и мощь Земли, за синь морей, за родники,
За зелень трав, что на пути и за цветы, что вдоль дорог,
Благодарю, великий Бог, великий Бог.
Благодарю и так молю: Продли нам жизнь, великий Бог.
Ещё на год, ещё на день, ещё на час и на глоток,
Ещё на стих, ещё на слог, ещё на миг и на виток.
Продли нам жизнь, великий Бог, великий Бог.

САРРА ЛЕЙЗЕРМАН

Перевод с немецкого
Nachdichtung aus dem Deutschen

EDUARD MÖRIKE (1804 -1875)

AN DIE GELIEBTE

Wenn ich, von deinem Anschaun tief gestillt,
Mich stumm an deinem heilgen Wert vergnuege,
dann hoer ich recht die leisen Atemzuege
Des Engels, welcher sich in dir verhuellt.

Und ein erstaunt, ein fragend Laecheln quillt
Auf meinen Mund, ob mich kein Traum betruege,
Dass nun in dir, zu ewiger Genuege,
Mein kuehnster Wunsch, mein einzger, sich erfuellt?

Von Tiefe dann zu Tiefen stuerzt mein Sinn,
Ich hoere aus der Gottheit naechtger Ferne
Die Quellen des Geschicks melodisch rauschen.

Betaeubt kehr ich den Blick nach oben hin,
Zum Himmel auf – da  laecheln alle Sterne;
Ich kniee, ihrem Lichtgesang zu lauschen.

ЭДУАРД  МЁРИКЕ

ЛЮБИМОЙ

Твой взгляд мне в душу глубоко проник.
Я, онемев, твой образ созерцаю,
Спокойный вздох услышав, сам вздыхаю.
Блаженство дарит ангельский твой лик.

И в изумленьи задаю вопрос:
Не сон ли вижу, не мираж ли это?
В моих дерзаньях ты одна воспета!
О чём мечталось – всё в тебе сбылось.

Мелодии судьбы моей звучат,
Глубоким смыслом жизни дни наполнив
И звёзд мерцаньем увлекая ночью.

Я верю их божественным лучам,
Согревшим душу в полночь, словно в полдень.
Жду на коленях музыку пророчеств.
.
***

ЕЛЕНА ГОТФРИД

Sie stirbt jeden Tag
Jeden tag einen kleinen Tod
Wenn sie zurückdenkt
Zurückdenkt an die alte Zeit
Ihre Heimat hat sie verlassen
Verlassen voller Schuldgefühl
Nur ihre Kinder lachen
Lachen vor Glückseligkeit
Sie schenken ihr die Lust
Die Lust am Weiterleben

Wenn auch ihre Seele dort geblieben ist.

***

Ein lauer Wind umkreist die Blüten
Trägt ihre Samen weiter fort
Bis einst an einem fremden Ort
Auch andre Böden sie behüten

So trägt der Wind auch manchen Geist
An Orte die ihm nicht bekannt
Mit denen er jedoch verwandt
Auch wenn das manchmal gar nichts heißt

***

Участники альманаха "Встреча-7":

ВАЛЬДЕМАР ВАНКЕ, ЭДУАРД ВЕНЦ, ЮРИЙ ГЕРЛОВИН, ЕЛЕНА ГОТФРИД, ВЛАДИМИР КАШАВКИН, МАРИНА ЛЁЙШЕЛЬ, САРРА ЛЕЙЗЕРМАН, ФРИДРИХ МИЛЛЕР, АДРИАН ПРОТОПОПОВ, НОРБЕРТ ШТРОМАЙЕР.

*Общество «Лира» основано в октябре 2001 года . Председатель Правления – Юрий Герловин, секретарь – Раиса Кляйн.

Юрий Нисонович Герловин, родился в Ленинграде в 1937 г. Образование высшее техническое. С юных лет пишет стихи и песни, а также прозу. В Германии живёт с 1998 года.
Председатель творческого объединения «ЛИРА» (Штуттгарт). Член Российского Межрегионального союза писателей (Санкт-Петербург).

LYRA e.V.
Adalbert-Stifter Str. 2 / 3.OG
70437 STUTTGART
Deutschland
Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
+49-0711/120 1772

***

Сайт "Русское поле" публикует литературные произведения в рубрике "Литературная страница"

Связь с редакцией: Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

+49-361-2626-946